***
«Нет! Нет! НЕТ! НЕТ!!!». Внезапно это слово возымело очертанья и стало единственной абстракцией среди других, что превратились в ощущенья, гасимые мертвящим Ничего. В агонии последнего огня моей единственной и уходящей жизни предсмертный залп прощания! И тут я вдруг увидела Его. Его — то жуткое и непонятное из детства, что мне мешало жить. И причиняло мне страданья. Я собралась и посмотрела … То был кусок беды в начале мирозданья, ошибка страшная больного чародея и Бога сумасшедшего бредовая последняя идея. Бог умер. «Но только я пока жива!» — возникли в голове еще слова. Я мыслю? Значит — существую.
Слова…Слова… Они стали зыбким мостиком, который вернул меня в жизнь. Да, дыхание шло независимо от моей воли, но оно шло; пусть я не чувствовала, как происходит вдох и выдох, но я слышала внутренним ухом, что они следуют друг за другом, и довольно ритмично. «Надо уловить свою позу!».
Я изо всех сил стала себе это внушать. Наконец, я чем-то поняла, что стою, плотно прижатая к осклизлой стене. К осклизлой? Значит, возвращается осязание. Тело? Есть. Только сковано как на суше при моем рассеянном склерозе, только значительно сильнее. И не слушалось меня. Я, стоящая на краю бездонной ямы, неподвижная, как жертва Медузы Горгоны, не могла сделать ничего! Вокруг мрак, глаза не видят, и только звуки, отдаленные, как при контузии, соединяют с внешним миром. Они становятся сильнее (наверное, я воскресаю!). Они превращаются в нарастающий гул. Они достигают такой интенсивности, что начинают слышаться голоса. Этого еще мне не доставало! Стало немного забавно.
«На что тут можно рассчитывать? — размышляла я. — Спасти меня отсюда никто не догадается, кислород скоро кончится, значит, скоро конец. Подожди, подожди. Конец уже был. Я только что выскочила из подобия клинической смерти. Правда, я не видела света в конце тоннеля. Наверное, гостеприимный Аид его еще не зажег. Или перегорела лампочка. И тут, на фоне всей окружающей неразберихи, послышался отчетливый звук, который я, как закоренелая собачница, не спутаю ни с чем: злобный рык овчарки, не выпускающий из квартиры гостя. «Пес Цербер!» — вспыхнула ужасная догадка.
Вмиг в моем богатом воображении нарисовалась картина, где я сейчас нахожусь, будто инсайт — озарение мыслью — и впрямь готов на миг озарить беспросветную темноту. «Нет!.». Запомните это волшебное слово, которое может делать настоящие чудеса. Только произносить его нужно уметь: с одним восклицательным знаком, под которым должна стоять утвердительная точка. Как печать. Это не то «НЕТ!!!», в котором безысходность и паническое безвольное нежелание подчиниться тому, чему не можешь не повиноваться. Такое «НЕТ!!!» бессильно, беспомощно, оно — погибель. «НЕТ!.» должно быть властным, сказанным со злостью. Тогда оно — реаниматор. Тогда оно дает такой толчок, что человек, быть может, способен превратиться в Бога (который, хоть и умер, но родится, может быть). Нет!.
Пальцы ног произвольно шевельнулись, тело сгруппировалось и, оттолкнувшись от скользкой стены, отпрыгнуло, унося вверх на подошвах ощущение такой пропасти, такого провала, каких они не ощущали никогда. Из глубины впадины, уходящей в самую мантию, слышался отчаянный лай, как будто у голодной собаки отобрали несъеденную кость.
«Я обязательно что-нибудь сделаю, я сделаю все, чтобы никто никогда не нашел этого места; не знаю как, но сейчас доплыву, отдышусь и подумаю; я знаю, что справлюсь, я обязательно справлюсь, и это будет главное открытие, вернее, главное закрытие в моей жизни, и ради этого стоит выплыть»
***
… Морская пена вздыбилась и раскололась надвое, расступившись, и разбежавшись, и рассыпавшись по камням. Недалеко от группы аквалангистов, продолжавших зарывать под плиты кувшины, на берег сошла Богиня. Она появилась на свет из громадного каменного лона, она вышла из пучины своих подсознательных течений, потому что в себе уничтожила Его, тем самым породив себя.
Таинственная Фанагория. Истории выживания. часть первая — здесь
Таинственная Фанагория. Истории выживания. часть вторая — здесь
Таинственная Фанагория. Истории выживания. Монолог Александры. 1 — здесь
